КРИСТИНА ФАТЕЕВА: Я – МАМА АНГЕЛА ЛЮБВИ

Люди рядом

Кристина и её дочь Эвелина

С Кристиной я познакомилась в марте 2013 года в Краснодаре. Ирония судьбы, мы могли бы познакомиться ещё 25 лет назад во время учёбы в Хабаровском педагогическом институте. Правда, заканчивали разные факультеты, но в одно время ездили на сбор картошки в совхоз и жили в соседних бараках. Но тогда ещё не пришло время для нашего знакомства.

Когда я переехала в Краснодар, Ольга Збарская написала, что передала мне с Кристиной, которая тоже переехала сюда жить, подарок. И очень рекомендовала с Кристиной пообщаться поближе. «Она интересная. И у неё очень непростая судьба. Я думаю, тебе будет это полезно».

С тех пор в моей жизни есть Кристина и Эвочка. Девочка-лучик, которая, несмотря на её внешнюю хрупкость и немощность, крепкий орешек. Я никогда ранее не знала, как живут семьи, в которых есть неизлечимая и тяжёлая болезнь ребёнка. Я не знала, как родители справляются с бедой. Как устроен их быт. Что вообще даёт силы на то, чтобы не раскисать и с оптимизмом смотреть в будущее.

Эту беседу я инициировала сама, узнав, что Кристине нужны деньги на освоение метода БФМ, разработанного Надеждой Лоскутовой. Она рассматривает возможность взять кредит. Но, зная, как много она трудится, я понимаю, что кредит – это тяжёлое бремя для неё. Нужен другой выход.

Сильным женщинам, которые в одиночку противостоят болезни и другим жизненным невзгодам, сложно просить о помощи. Невероятно сложно! А Кристина – это огромная трудяга, умница и золотой человек. Я решила помочь ей собрать необходимую сумму денег. На какие цели ей нужны деньги, вы узнаете, прочитав запись нашей беседы.

Друзья мои, если каждый из нас перечислит хотя бы по 100 рублей из своих средств, то может исполниться заветная мечта Кристины и Эвелины – Эва сможет начать ходить. Я верю в вас, люди, вместе мы многое можем!!!

Телефон Кристины: 8-989-837-37-88 (МТС)

Профиль в Инстаграме: evelinafateeva

Номер Карты Сбербанка: 63900230 9011908447 (получатель: Кристина Валерьевна Ф.)

Банковский счёт в Сбербанке:

Номер счёта:40817810330004453470 Краснодарское отделение №8619 ПАО «Сбербанк» г.Краснодар, БИК 040349602 К/сч 30101810100000000602 ИНН 7707083893, КПП 231043001

— Кристина, я понимаю, что тебе, возможно, сложно вспоминать свою историю, но всё-таки расскажи, как в твою жизнь пришла особая девочка, твоя дочь?

— Моя дочь была планируемым ребёнком. Мы заранее сдали анализы на всё, что можно было. Я готовилась к родам – занималась йогой, ходила в Школу будущих мам.  Когда шла рожать, в себе была уверена полностью. Мне очень хотелось, чтобы акушер был адекватным специалистом, который хорошо примет роды. Но, к сожалению, именно в родах всё и произошло. Была допущена конкретная врачебная ошибка, а потом Эву несвоевременно отправили в реанимацию. 

Я пережила все ужасы нашего роддома. Находилась в палате с другими родившими, им приносили детей на кормление, а мне нет.

Когда дочь перевели в реанимацию, я постаралась побыстрее выписаться из роддома, чтобы быть с ней. В реанимации лежали детки и по 800 грамм, и по полтора килограмма. А моя лежит – 3 650. Такой нормальный ребёнок. Врач-реаниматолог долго со мной беседовал и рассказывал мне, что моей девочке было очень больно в родах. Он не мог открытым текстом сказать о врачебной ошибке. Но я ушла от него успокоенной, что она в надёжных руках.  

А потом Эву перевели из реанимации в другое отделение. Но меня уже туда не пустили, сказали, что кормят её через зонд и поэтому я ей не нужна. Меня пускали буквально на одну минуту. Однажды я пришла, а меня врач с порога спрашивает: «Вы – верующая?». После этих слов у меня вся жизнь перед глазами пронеслась.  И продолжила: «У нас разная вера у людей. Кто-то разрешает, кто-то нет. Но нам нужно сделать переливание крови». Я даже не знала, как ответить.

Через месяц нас перевели в неврологическое отделение. Разрешили мне находится рядом. У неё не было сосательного рефлекса и её кормили через зонд. Я предложила начать кормить её при помощи бутылочки. Мне ответили, что она всё равно не будет из неё есть. Я всё-таки беру соску с бутылочкой, ребёнок начинает потихоньку есть. Я на них смотрю и говорю: «Это мама так не нужна, да?». Пока мы были в этом отделении, несмотря на запреты врачей, я ребёнка прикладывала к груди (пока она была в реанимации, молоко я сохраняла).

На мои вопросы про диагноз и назначения врачи отвечали: «Не задавайте много вопросов, не читайте умных книжек и до свидания!». Эву посадили на противосудорожные препараты. Но я стала читать книги. Прочитала про эпилепсию всё, что можно было. И не могла у неё найти симптомов. За это время мы прошли всех неврологов в Хабаровске. Все на меня смотрели и говорили: «Зачем вам этот ребёнок? Отдайте его в детский дом».

За это время прошла своеобразная проверка всех моих друзей. Эта ситуация, как лакмусовая бумажка, показала, кто есть кто. Понимала, что не все могут помочь мне, потому что в этом плане не осведомлены. Но на самом деле главным для меня было общение. И именно этого со временем стало катастрофически мало. Когда выпадаешь из социума, про тебя быстро забывают. Рядом остаются единицы, но самые верные и надёжные. Я очень благодарна им, что они были и остаются рядом с нами. 

Эва в младенчестве

— Ты наверняка искала выход.

— Да. В то время никто особо никуда ещё не ездил, все сидели в своих городах и в своей каше варились. В больнице мы познакомились с Светланой Вороновой, у которой была своя тяжёлая история с дочкой. Она узнала про лечение в противоэпилептическом центре в Новосибирске. Мы собрали деньги. А чтобы сэкономить на перелёте, мы полетели на военном самолёте. На руках у нас были наши крошечные дети.

В центре нас обследовали. И врач, один из лучших специалистов в области лечения эпилепсии, мне сказал: «Я не знаю, что вам сказать. Но у вашей дочери нет эпилепсии. Её вообще не от того лечат». А нас уже на противосудорожные препараты плотно посадили, и они дали ухудшение – у Эвы развилось косоглазие, ребёнок практически превратился в овощ.  Нам всё сразу отменили, почистили от воздействия препаратов, и Эва через неделю начала сама переворачиваться. А ещё мы узнали про лечение стволовыми клетками. Мы через какое-то время снова прилетели в Новосибирск и провели две процедуры подсадки стволовых клеток. И ребёнок стал похож на нормального – начала хорошо кушать, округлилась, стала улыбаться.

За эти 11 лет мы много чего опробовали – лечились в Китае в государственной клинике, в Москве, в Трускавце и других городах. Я руки не опускала. Постоянно шёл поиск новых способов и методов.

— Я предполагаю, что у тебя было чувство вины… Я по себе знаю, что когда у ребёнка случаются такие проблемы со здоровьем, бесконечно задаёшь себе вопрос: «В чём я виновата? Что я сделала не так?».

— Да, я полгода была словно в ступоре и задавала себе именно эти вопросы. У меня буквально мозг взрывался: «За что? За что мне такое?!». Однажды мы пришли в поликлинику и мне невролог предложила книжку: «Почитай и у тебя изменится отношение. Ты перестанешь себя корить в произошедшем». Я прочитала эту книгу. Она была написана американской мамой, которая прошла со своей семьёй через те же трудности, через которые проходила и я. В ней она рассказала, что сказала ей медсестра, приходящая делать массаж ребёнку: «А почему ты расстраиваешься? Ты должна быть рада, что тебе Бог доверил такого ребёнка. Значит, Он тебе доверяет. И ты должна оправдать это доверие». С этого она начала работать. Сейчас она президент фонда помощи детям с ДЦП в США. Я прочитала книгу за ночь. И она перевернула моё сознание.

С этого момента начала читать Эве на ночь Библию. Я пыталась ходить в храм. Но, к сожалению, в нескольких храмах Хабаровска у нас был неудачный опыт. То на коляске нельзя внутрь заезжать, то высокая лестница как препятствие. Меня вроде сердце тянет в храм, а нет батюшки, которую я могу доверить свою историю. Когда надо было крестить Эву, я пошла первый раз на исповедь. Мне было 33 года. Но уходила я с исповеди и понимала, что это что-то не то. Мне не стало легче. И я осталась ещё на какое-то время на пути этих исканий. Сейчас я думаю, что это надо было пройти.

Мы много чего прошли с Эвой за эти годы. И каждый день не проходил без мысли о поиске новых методов лечения.  

— А как пришла мысль переехать сюда, в Краснодар? Всё-таки в Хабаровске ты уже организовала свою жизнь определённым образом. Там были врачи, друзья, работа. 

— Врачи рекомендовали поменять климат. И я думала, что в Краснодаре есть больше возможностей для реабилитации. К сожалению, всё оказалось также, как и везде.

Мы здесь в Краснодаре попали в центр паллиативной помощи. У меня на тот момент был какой-то упадок моральный. Мы легли в центр, чтобы познакомиться с местными врачами, возможно, что-то новое, с новыми методиками познакомиться. На местах никому ничему не учат. И мне было очень грустно. На территории центра находится Храм Всецарицы. Мы однажды туда зашли и первый раз в жизни я говорю: «Эва, попроси У Бога то, что ты хочешь, самое заветное». И она говорит: «Помоги очень ходить». Я услышала это, стою, плачу. И после этого случая она стала просить: «Идём в храм». И мы стали ходить туда каждый день. Оставляем внизу колясочку, т.к. Эва говорила: «Хочу сама!», по ступенькам поднимаемся. Две недели лежали в центре и каждый день ходили в храм.

Перед тем, как лечь в центр, Эве делали обследование, и оно показывало, что у неё есть судорожный синдром. После выписки делаем ещё раз обследование, отдают результат. Я сижу в коридоре и жду приёма невролога, читаю заключение, а в нём написано, что эпиактивности, которая приводит к судорогам, не обнаружено. Я закрыла листочек, потом опять открываю – не может быть! Две с половиной недели прошло с предыдущего обследования, а её нет. Зашла к доктору, он результат читает и произносит: «Не понял! Это обследование врач делал, который у мёртвого судороги найдёт». Мы повторно ещё два раза сделали процедуру и снова отрицательный результат. Я просто побежала в этот храм поблагодарить Бога за всё.

В этот момент в Немецкой Деревне (район Краснодара) начали закладку нашего храма Святой Матронушки. С тех пор мы туда постоянно ходим. В нашем приходе все люди светлые, у каждого своя история. И пришли они в храм не «для галочки», а по велению души. Отец Даниил тот настоятель, который смог объединить всех людей, живущих в нашем районе, где фактически все приезжие с разных уголков страны. Я знаю, что эти люди сразу придут на помощь, если надо. 

Эва на занятиях в бассейне

— Расскажи историю со сбором денег через Русфонд.

— В поисках нового метода лечения, я узнала про клинику в Германии. Пытались собрать деньги через Русфонд. Но, к сожалению, нам отказали, сославшись на то, что детей с таким диагнозом детей за границей не лечат. И порекомендовали нам российский центр.  

К нам пришла директор Краснодарского филиала Русфонда Светлана Петропавловская и предложила сделать видеоинтервью, чтобы собрать для нас деньги на поездку в Москву. 

И нам стали приносить деньги – кто 200 рублей, кто 50 000. Позвонил мне человек по телефону и сказал, что он знает, что мне нужны деньги. Он привёз деньги и прямо возле подъезда мне протянул конверт. На моё предложение пройти в квартиру, он отказался и не назвал мне даже своего имени. Сказал: «Всё от Господа Бога. Всё будет хорошо!». Две недели приходили деньги, я просто всё это время плакала. Многие давали Эве деньги в храме, а я не видела. Приходим домой, а у Эвы полные карманы денег.  Добро делают тихо. Мы каждый день молимся за здоровье всех людей, которые нам помогли и безмерно им благодарны. 

— А в какой момент ты узнала про метод БФМ?

— Та самая Света Воронова, с которой мы стали за эти годы близкими и родными людьми, открыла в Хабаровске реабилитационный центр «Неокортекс», который занимается помощью особым детям. В нём Светлана собрала всё самое лучшее, что на сегодняшний день существует в реабилитации. Она мне позвонила и сказала: «Мы нашли другой метод, тебе надо туда ехать. Вот тебе ссылки. Читай. Я тебе оплатила первую ступень. Просто берёшь и едешь».

Я приехала на учёбу, начала слушать и поняла, что это то, что я всегда искала. Мне нужен был такой метод, чтобы я могла работать с ребёнком сама, а не возить на курсовое лечение.

Я поняла, что метод БФМ (биодинамическая фасциальная модуляция)  – это новая и максимально естественная практика работы с телом и человеком в целом. Работа с телом по законам самого тела, а не того, что мы о нём думаем. БФМ – это создание условий, в которых тело восстанавливает само себя, причём сразу на всех уровнях.

После первой и второй ступени у меня, конечно, были сомнения – получится ли у меня? Но Надежда Лоскутова, автор метода, говорит прямо: «Если вы не готовы трудиться, то этот метод не для вас. Если вы хотите получить результат, делать это надо каждый день». Я вернулась в Краснодар с мыслью, что мы меняем всё. Если мы раньше жили по жёсткому режиму (гимнастика, бассейн, велосипед и т.д), то сейчас всё это мы убрали и начали жить с БФМ.

Через месяц начались кардинальные изменения. Эва стала очень эмоциональной, из неё стали выходить накопленные за жизнь на уровне зажимов эмоции от предыдущих лечений. От перенесённой ранее боли. Это, конечно, жуткое дело. Это надо просто пережить. Чтобы развивать чувствительность своих рук, я поняла, что мне необходимо работать больше и с другими людьми. Поэтому я начала проводить сеансы БФМ для близких и друзей по 5-7 часов в день.

Через месяц я поехала на следующие две ступени обучения.

Буквально за пару дней до моего отъезда, она сидела за столом и ела, а потом встала сама на ноги и стоит. И говорит: «Я сама». Я её раньше пробовала ставить, но она не могла удержаться и её заваливало назад. А тут стоит. Я подальше отошла. При этом я вижу, что она стоит крепко, а на ногах у неё не обувь с твёрдой подошвой, а вязаные носки. Мы с мамой переглянулись, я спрашиваю: «Может быть ты ещё и пойдёшь?». Она берёт и идёт. Я стою, лишь бы не заплакать и не испугать её, беру телефон и начинаю снимать. Она долго идёт вдоль стола. Я: «Может быть ты ещё и в обратную сторону пойдёшь?». Весь вечер она туда-обратно ходила. Всего месяц прошёл, а ребёнок встал и начал вот так ходить. 

После возвращения с Москвы у Эвы выровнялись глаза, почистились печень и почки. Она начала рисовать, стала пробовать ходить с низкой опоры, держась за диван.  

Я стала понимать, что можно помогать без боли и без насилия. Но самое главное, у меня самой сознание значительно поменялось. Когда ходишь в храм, работаешь духовно, но тело всё равно остаётся в зажимах. И не знаешь, как я этим справиться. Для меня это сочетание духовного и телесного. После сеансов БФМ тело начинает «дышать». Я сама даже ходить стала по-другому. Если полгода назад я постоянно куда-то бежала, как будто я чего-то не успею сделать. А сейчас пазлы все сложились, я всё отпустила. И с Эвой мне легче стало. Впервые за многие годы у меня появилась уверенность в том, что Эва сможет стать максимально самостоятельной. Только надо постоянно работать и нельзя её насиловать.

— Сколько тебе сейчас нужно денег?

— Одна ступень стоит 22 тысячи рублей. Основных ступеней 11, из них я 4 уже прошла. При этом мне важно и Эву в Москву периодически вывозить для лечения. Я делаю, как родитель, «грязную работу», а в центр я вожу её «на шлифовку», на более глубинные вещи, пока я сама этого не могу. И там с ребёнком могут работать и в четыре, и в шесть рук. (Один сеанс для ребёнка стоит 3000 рублей). В среднем мне нужно 300 000 рублей, чтобы слетать в Москву и пройти все ступени.

У меня сейчас гонка за тем, чтобы найти ещё какой-то метод реабилитации, ушла. Я в спокойном состоянии, я понимаю, что мне надо. И всё зависит только от меня и моих рук.

— Кристина, всё равно, ты так или иначе смотришь в будущее. Что ты там видишь? О чём тебе мечтается? Чего ты хочешь?

— Во-первых, Эву поставить на ноги. Я мечтаю с ней станцевать. И, даст Бог, хочется помочь другим людям. Вокруг нас очень много вещей, которых мы на самом деле не замечаем. Надо быть более созерцательными. А будущее… Я даже не загадываю, если честно. Бог даст и оно будет так. Значит, оно должно быть так. 

Эва и Ольга Збарская, благодаря которой моё знакомство с семьёй Кристины состоялось

— Твоя Эвелина – ангел.  

— Да, однозначно. Иногда, правда, строптивый ангел (смеётся). Но она меня такому терпению учит, я понимаю, что вообще бы была другим человеком, если бы не она. Сожалею, что метод БФМ раньше в мою жизнь не пришёл. Но я думаю, тогда я и не готова к нему была. Я сильно изменилась и это отмечают многие люди. Сейчас живу в гармонии с собой. Мне комфортно стало. Может быть Эва мне и дана, чтобы я нашла в себе эту гармонию.

2016 год я встретила с этой замечательной семьёй

— Ты уже 11 лет идёшь по этому пути. А чтобы ты сказала тем женщинам, которые только столкнулись с этой проблемой и ещё находятся в том самом шоке?

— Мне однажды подруга прислала слова одного священника, который пишет: «Для чего на Землю приходят особые дети? Чаще всего такие люди приходят в бо́льшем количестве во время войн, природных катаклизмов. Они приходят для того, чтобы научить нас любить, быть добрее и сострадательнее. Потому что это ангелы. Ангелы Любви. А родители таких детей как проводники. Вы охраняете своего ангела. Бог вам доверил такого ребёнка. Значит, научитесь любить такого ребёнка, а он научит вас любит жизнь в целом. И ощущать эту жизнь в полноте своей. Вам вернётся огромная-огромная любовь. И через неё вы сами повзрослеете». 

Записано в сентябре 2016 года